Роберт Хайнлайн - Фрайди [= Пятница, которая убивает; Меня зовут Фрайди]

— О, благодарю вас, капитан! Если это, конечно, вас не затруднит…

— О чем речь, мисс Болдуин! Это доставит мне лишь удовольствие.

Люблю летать на полубаллистических лайнерах — резкий взлет, создающий ощущение, будто еще секунда — и обшивка лопнет, свободное падение, перехватывающее дыхание, — кажется, вот-вот у вас кишки полезут наружу, — а потом долгий-долгий плавный полет, с которым не сравнится ни одно путешествие по воздуху ни на одном когда-либо придуманном аппарате. Ну где еще получишь столько веселья, при этом не раздеваясь? Но…

Есть один весьма пикантный вопрос: свободна ли посадочная площадка? Полубаллистик не делает два захода на посадку — просто не может. Ну да, да, здесь, в этой самой брошюре черным по белому написано, что ПБ никогда не взлетает, не получив предварительно из порта приземления сообщение о том, что посадочная площадка для него свободна. Конечно, конечно, я верю в это, как… Как родители Босса верили в оборотней. Ну, а как насчет какого-нибудь раззявы на частном гравилете, который возьмет да и сядет на чужую площадку? Как начет того вечера в Сингапуре, когда я сидела в баре на Верхней Башне и своими глазами видела, как за девять минут приземлились три ПБ, а? Ну, я надеюсь, не на одну и ту же площадку, но на пересекающиеся! Словом, это вариант русской рулетки.

Я буду летать на них и впредь: во-первых, мне это нравится, во-вторых, этого порой требует моя профессия. Но… от взлета до посадки я держу зубы стиснутыми.

Нынешний полет доставил мне обычную дозу острых ощущений, и что еще хорошо в путешествии на ПБ — оно всегда недолгое, от него просто некогда устать. Я задержалась при выходе ровно настолько, чтобы, подойдя в дверце, увидеть моего вежливого Волка, застывшего в ожидании возле рубки. Стюард подал мне мою сумку, и капитан Тормей тут же перехватил ее, несмотря на мои неискренние протесты.

Он провел меня по проходу к шаттлу, проверил мои билеты, отыскал мое место, прошел вместе со мной за табло, на котором было написано: «Только для пассажиров», и, усевшись подле меня, сказал:

— Плохо, что вы так быстро улетаете… Я хочу сказать, для меня плохо. По правилам я должен болтаться тут три дня и… Так получилось, что на этот раз некому составить мне компанию. Раньше здесь жила моя сестра со своим мужем, но теперь они перебрались в Сидней, и мне просто не с кем общаться.

Так я и поверила! Прямо представила себе умилительную картинку — как вы, капитан, проводите все свое свободное время с сестрой и с зятем.

— О, это ужасно! Я представляю, каково вам сейчас. Моя семья живет в Крайстчерче, и я всегда чувствую себя ужасно одиноко, когда мне приходится быть вдали от них. От моей большой, шумной и веселой семьи — я ведь замужем, в С-браке, — я всегда говорю это им сразу.

— Вот как? Чудесно! И сколько же у вас мужей?

— Капитан, это первый вопрос, который задают все мужчины. И происходит это из-за непонимания самой природы С-брака. Оттого, что «С» принимают за «секс».

— А разве это не так?

— Господи, да конечно же нет! «С» означает «спокойствие», «социабельность», разумеется «союз», в каком-то смысле «святыню» и многое-многое другое — тепло, уют, радость… Ну, разумеется, «С» может означать и «секс» тоже, но ведь секс доступен кому угодно и где угодно. И совершенно не нужно создавать нечто, столь сложное, как С-брак, только ради секса — на самом деле «С» означает «Синтетическая семья» — именно с такой формулировкой был впервые легализован С-брак в Калифорнийской Конфедерации — первой стране, призвавшей его. Впрочем, голову даю на отсечение, — капитан Тормей это отлично знал — просто мы продолжали разыгрывать с ним различные вариации Большого Флирта.

— Ну, я бы не сказал, что секс доступен где угодно… — На этот ход я даже отвечать не стала. Это с вашим-то ростом, капитан, с вашими плечами и розовыми щечками, да еще когда у вас полно свободного времени для охоты и не где-нибудь, а в Виннипеге и Окленде — там, где ни одни «выстрел» не пропадает даром… Ну, нет, сэр! Попробуйте иначе. — Но я согласен с вами, что это недостаточная причина для брака. Вряд ли я когда-нибудь женюсь, потому что… Знаете, я как дикий гусь — люблю лететь, куда мне хочется. Но С-брак кажется отличной штукой, к которой всегда приятно возвращаться.

— Так оно и есть.

— У вас большая семья?

— Вас по-прежнему интересует, сколько у меня мужей? Трое, сэр, и три «сестры» по браку… Думаю, вам понравились бы все они, особенно Лиз — наша самая молоденькая и симпатичная. Такая рыженькая шотландка, просто прелесть и очень кокетливая. Дети? Ну, конечно. Каждый вечер мы пытаемся сосчитать их, но они растут и плодятся слишком быстро. А еще есть котята и утки, щенки и огромный запущенный сад с розами, цветущими почти круглый год. Словом, это большое шумное гнездышко, где всегда нужно осторожно смотреть под ноги, чтобы не наступить на кого-нибудь.

— Звучит здорово. А не нужен ли вашей группе еще один муж, который нечасто может бывать дома, но согласен нести все необходимые расходы в семье? Сколько стоит войти в долю?

— Я поговорю об этом с Анитой, но… Не думаю, чтобы вы говорили всерьез.

Мы продолжали болтать, не придавая никакого значения словам, а просто играя в обычную игру. Оба знали, что продолжения сейчас не будет, но не отвергали возможной встречи в будущем и потому обменялись сигнальными кодами — в ответ на предложение пользоваться его квартирой в Окленде, когда мне вздумается, я дала ему код своей семьи в Крайстчерче. Он сказал, что оставил за собой квартиру сестры, когда они уехали, но пользуется ею не больше шести дней в месяц. «Так что, если окажетесь в городе и вам негде будет принять ванну или переночевать — только позвоните».

— Но что если в это время место будет занято кем-нибудь из ваших друзей или вы сами будет здесь, Жан? — Он попросил меня не называть его капитаном.

— Вряд ли. Но если так случится, компьютер даст вам знать. Если же я буду в это время в городе или вскоре должен буду оказаться здесь, он также сообщит вам об этом, и… Мне бы очень не хотелось разминуться с вами.

Прямое предложение, но сделано самым вежливым образом, так что… Я дала ему код Крайстчерча и тем самым намекнула, что он может всегда сделать попытку стянуть с меня трусики, если у него хватит духу познакомиться с моими мужьями, с моими сестрами по браку и шумной гурьбой детишек. Вряд ли, конечно, он позвонит. Рослым красивым холостякам с хорошо оплачиваемой и престижной работой нет нужды участвовать в скачках с таким множеством препятствий.

В это время громкоговоритель, бормотавший о прибытиях и отлетах, неожиданно смолк, а потом оттуда раздалось:

— Пауза свидетельствует о вашей глубокой скорби по поводу следующего известия: полностью уничтожен Акапулько. Вы получили это сообщение благодаря любезности линии «Три-„С“» — «Служба Скорости Спокойствия», принадлежащей Межпланетному транспорту.

У меня перехватило дыхание. Капитан Жан сказал:

— Чертовы кретины!

— Какие кретины?

— Да все это Мексиканское революционное королевство. Когда же территориальные государства наконец поймут, что они не могут воевать с государствами-корпорациями! Поэтому я и говорю, что они кретины. И какие!

— Но почему, капитан?.. Простите, Жан?

— Да это же очевидно. Любое территориальное государство, даже если это Эль-4 или астероид — что-то вроде наседки. И сражаться с многонациональной корпорацией — все равно, что палить в туман. Где мишень? Хотите воевать Ай-би-эм? Но где находится Ай-би-эм? Основная контора зарегистрирована в П.О., номер почтового ящика — в Дэлаверском Свободном Штате. Но это не мишень — конторы, служащие и «ветки» Ай-би-эм разбросаны на территории четырех сотен территориальных государств на Земле и еще большего количества — в космосе. Вы не можете ударить по какой-то части Ай-би-эм, не задев так или иначе посторонних людей. Но может ли Ай-би-эм победить, скажем, Великую Россию?

— Понятия не имею, — призналась я. — Пруссаки не сумели.

— Все будет зависеть лишь от того, сочтет ли Ай-би-эм это для себя выгодным или нет. Насколько я знаю, у Ай-би-эм нет никаких войск, вполне возможно, нет даже агентов-диверсантов. Поэтому им придется покупать бомбы и ракеты. Но они могут тянуть время и выбрать любой удобный для них момент, потому что Россия никуда не денется. Не может никуда деться и всегда будет на одном месте — огромная неподвижная мишень. Так будет и через неделю, и через год. И вот, «Межпланетный транспорт» наглядно показал, чем это кончится, — война бессмысленна. Она уже закончена. В Мехико были уверены, что «Межпланетный», опасаясь общественного осуждения, не посмеет уничтожить мексиканский город. Но эти политиканы старого покроя забыли, то государствам-корпорациям совершенно не нужно считаться с общественным мнением, как приходится считаться территориальным. Я же говорю, война закончена.